«...СТАРИКИ КАК ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ДЕЯТЕЛИ... И РАВНОПРАВНЫЕ ЖЕНЩИНЫ-ГОРЯНКИ...»: АНАЛИЗ ОСОБЕННОСТЕЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ТРУДОВОЙ МОБИЛИЗАЦИИ НАСЕЛЕНИЯ КАРАЧАЯ В ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ УСЛОВИЯХ 1943 ГОДА

Целью данной статьи является анализ характера и уровня взаимоотношений государства и общества. Автор предпринимает попытку ответить на вопросы о том, почему властные структуры решили использовать гендерно-возрастной подход в работе с населением, тем самым апеллируя к архаичным пластам общественного сознания; почему властью были использованы методы работы, предполагающие архаичную дифференциацию населения. Для достижения поставленной цели был сформирован комплекс архивных документов, выполнен анализ историографических материалов, разработана методологическая концепция исследования. Включив в методологический потенциал базисные принципы научного познания (историзм, объективность), автор использовал антропологическую теорию и теорию конструирования социальной реальности, обеспечив тем самым междисциплинарный подход. Проанализировав отчетные документы об организации и проведении совещаний и собраний населения Карачая в 1943 г, автор охарактеризовал действия региональных властей с целью трудовой мобилизации населения региона для восстановления территориального хозяйства после немецкой оккупации региона. Партийные и советские функционеры адекватно оценивали реальное состояния карачаевского социума, признавали сохранение его прежних социальных институтов и сознательно выбрали опору на архаичные традиции, поддержали архаичные универсалии для более эффективного манипулирования массовым сознанием ради трудовой мобилизации широких слоев населения в государственных интересах. Сохранение значительной части институтов прежнего традиционного карачаевского общества и их роли в определении социального контекста повседневности карачаевцев объяснимо тем, что антропологический тип может сохраняться и воспроизводиться в течение еще двух-трех последующих поколений, прежде чем будет окончательно разрушен. Каждое предыдущее поколение способно перебросить свой опыт и следующее поколение воспроизводит этот опыт, выстраивая и реализуя свои жизненные стратегии. Хотя выбранные государством подходы и методы откровенно противоречили декларируемой идеи формирования «нового» человека и результатам культурной революции, но в то же время сохранение традиционной культуры было обусловлено природой тоталитарной системы, сложившейся в течение первых после революционных десятилетий в стране.

1. Время, вперед! Культурная политика в СССР / под ред. И. В. Глущенко, В. А. Куренного; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». М.: Изд. Дом Высшей школы экономики, 2013. 272 с.

2. Государственный архив новейшей истории Ставропольского края (ГАНИСК). Ф.1. Ставропольский крайком КПСС. Оп.2. Д.566.

3. Карачаево-Черкесская автономная область в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) // Материалы областной научно-теоретической конференции, 1977 год. Черкесск: Карачаево-Черкесское отделение Ставропольского книжного издательства, 1982. 89 с.

4. Семенихин И. А. Российский тоталитаризм: социально-философский анализ: автореф. дисс.. канд. философ. наук. Ростов-на-Дону, 2005. 30 с.

5. Сухова О. А. Строительство нации в СССР в 1920-е гг.: утопия или эффективная модель социальной инженерии? // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. 2015. №1 (33). С. 35-45.

6. Численность населения СССР на 17 января 1939: по районам, районным центрам, городам, рабочим поселкам и крупным сельским населенным пунктам. М.: Госпланиздат, 1941. 266 с.

7. Berger Peter L., Luckmann T. The Social Construction of Reality: A Treatise of Socialogy Knowledge. London: Published by the Punguin Group, 1967. 249 c.